Rcharlance HS - D003 . Многофункциональный складной нож - нож моряка.

Всякий, видевший хоть раз в жизни настоящий морской нож, не спутает ни с каким другим его резко закругленный с обуха клинок и почти прямое лезвие. Почему он имеет такую форму, не всегда ответит и бывалый морской волк. Скорее всего, он сошлется на традицию. И будет прав: традиции на флоте издавна чтут и уважают. Но откуда она пошла?
Длительная изоляция небольшого коллектива всегда сопряжена с риском конфронтации, скандалов и даже физического насилия одной его части над другой. Именно поэтому экипажи космических кораблей и полярные экспедиции при формировании проходят цикл тестов, связанных с оценкой способностей их участников ужиться между собой. Раньше вопрос решался куда как проще. Имя решению было жесточайшая дисциплина.

Начнем с того, что на большинстве флотов вплоть до конца XIX в. начальство секло матросов самым беспощадным образом. Заехать кулаком в нос или зубы также не возбранялось. Для наказаний более суровых пользовались «кошками», которые делаются из нескольких полутораметровых веревок толщиною в палец. Одна часть, длиной около метра, представляет собой просто веревку, другая же сплетена и связана в большие узлы. Дюжина ударов подобным инструментом переносится хуже, чем сотня толстыми прутьями — шпицрутенами, широко использовавшимися в армии.

Понятно, что служба на таком флоте медом не казалась. Это исторически вызывало проблемы с комплектацией экипажей, несмотря на более чем упрощенный порядок набора. В Великобритании, чтобы завербоваться на флот, достаточно было выпить кружку пива за счет короля и взять аванс — один шиллинг. Флотские рекрутеры устраивали форменную охоту по пивным, отыскивая более или менее молодых и здоровых поклонников Бахуса в состоянии подпития. Пьяненького угощали кружечкой пивка, на дне которой моментально трезвевший выпивоха обнаруживал упомянутый шиллинг. Завербованный оперативно доставлялся к месту дальнейшего прохождения службы, где из него быстренько выколачивали остатки хмеля и независимый дух подлинного британца.

Примеров флотским жестокостям — великое множество. Так «Владычица морей» в течение многих лет руководствовалась законами, в основу которых лег так называемый «кодекс Олерона», который Ричард Львиное Сердце использовал для поддержания порядка при транспортировке своего воинства в Святую Землю. Вот несколько цитат из него:
— Любой, кто будет законно обвинен в намерениях нанести удар ножом либо другим оружием с целью пустить кровь, должен быть лишен руки.
— Любой, кто совершил убийство в море на борту корабля, должен быть наказан таким образом. Убийцу нужно привязать к трупу своей жертвы и бросить в море.
— Любой, кто совершит убийство на берегу, должен быть привязан к трупу и закопан в землю.

Надо отметить, что со времен Ричарда кодекс изменялся отнюдь не в сторону гуманизации. В XV–XVII вв. провинившегося могли прибить за ступни к палубе. Непокорного могли отправить поплавать среди акул или вообще ободрать заживо. В сравнении с этими средствами такие устрашения, как повешение на рее или высадка на необитаемый остров, не выглядят столь жестоким наказанием.

Команду вооружали только в исключительных случаях — при угрозе абордажа или производстве такового самостоятельно. Особый статус офицеров был призван подчеркнуть носимый ими кортик: не столько в качестве оружия, сколько как элемент одежды человека, наделенного особым положением и властью.

Странные метаморфозы

Проблема рабочих ножей моряков обострилась с начавшимся в середине XIX в. смягчением драконовской системы наказаний, применявшихся на флоте. Принцип комплектования экипажей каботажного флота к тому времени особых изменений не претерпели: в матросы вербовали всех желающих, в результате чего на корабле оказывалась крайне пестрая компания, не особо стремившаяся поддерживать дисциплину и постоянно задиравшаяся между собой. Флотское начальство было вынуждено вводить запреты на длинные ножи с остриями. Как это происходило на американском флоте, описано в книге Фредерика Харлоу «Становление моряка».

Вот эпизод, посвященный набору новой команды торгового судна.
— Ты, как тебя там?
— Ганс, сэр!
— Покажи-ка мне свой нож, — сказал старпом, поигрывая увесистым молотком. Получив в свое распоряжение обычный нескладной нож, давно уже ставший непременной частью экипировки матроса, он поместил острие клинка на край окованного железом люка и одним метким ударом отколол его.
— Похоже, на твоем прежнем корабле не было старпома, который бы позаботился о твоем ножике, — заметил он, возвращая Гансу изуродованный нож. — Но я поддерживаю на этом корабле порядок и строго слежу за тем, что носят моряки. На моем корабле нет места ножам с остриями. И это — для твоего же блага. Если ты подерешься с другим матросом, то у вас не будет соблазна пустить в ход свои ножи. И поэтому вы будете драться как мужчины, тем оружием, которым снабдил вас при рождении Господь.

Вернув нож, он велел Гансу встать в строй и занялся следующим кандидатом. Через сходную процедуру с отбиванием острия были пропущены все 14 моряков и пара юнг, которых сразу поделили на вахты. Затем экипаж был отправлен на полубак. По дороге туда огромный рыжий ирландец, который был просто убит метаморфозой, происшедшей с его ножом, бормотал себе под нос: «Не знаю, ребята, что вы себе думаете об этих строгостях. Я просидел на берегу последние десять лет, но раньше ходил на клиперах, супротив которых эта посудина — старая галоша. Там к моему ножу никто не цеплялся. В толк не возьму, что случилось?»

А случилось вот что. В первой половине XIX в. на британском торговом флоте, а по его примеру и на других флотах, были введены правила, по которым морякам запрещалось иметь при себе на судне нескладные ножи с острием. Наказания за нарушения — штраф на весьма круглую сумму — распространялись не только на провинившегося матроса с подобным ножом, но и на наемного капитана, не уследившего за соблюдением правил. На первых порах еще допускались поблажки, связанные с использованием нескладных моделей, но к концу XIX в. и вплоть до конца Второй мировой войны единственным дозволенным видом ножа на торговом и военно-морском флоте была складная модель со специфическим «обрезанным» клинком.

Свайка и такелажный ключ

Первые складные модели были достаточно громоздки — в сложенном состоянии длина достигала 100 мм. Форма клинка — прямая. Впрочем, такой дизайн был оправдан для основной функции ножа — рубки троса. Если из бухты предстояло вырубить конец, то в месте, где планировалось делать надрез, накладывались две марки, а трос резался между ними. Если трос был достаточно толст, то его рубили в прямом смысле: ставили на него клинок ножа и наносили по его обуху удар мушкелем — деревянным молотком-киянкой. Парусный флот стремительно уходил в прошлое, а яхтинг процветал, эволюционировал в развлечение для состоятельных господ. Поэтому со временем нож стал более миниатюрным и компактным.

Часто он дополнялся другим откидным предметом — свайкой для пробивания прядей троса и прочих такелажных работ. Ранние модели имели свайку, закрепленную на манер современного шила и штопора — в средней части рукояти. Однако куда как большее распространение получили ножи со сконцевым расположением этого инструмента. На одном конце со свайкой стояла и антабка: к ней крепили страховочный линь, чтобы не «упустить» нож за борт при волнении. Такие ножи утвердились на флоте уже к середине XIX в. Если свайка не имела фиксатора, то модель называли «нож яхтсмена», а если блокировалась пружиной в открытом положении, то модель считалась профессиональной — «такелажной».

С помощью свайки раздвигают пряди троса, а также развязывают затянувшиеся узлы. Помимо откидных сваек многопредметных морских ножей свайки выполняют и как отдельный инструмент — из дерева и стали. Деревянную свайку из ясеня или дуба употребляют для работы с растительными тросами. У стальной свайки заостренный конец имеет овальное сечение, что облегчает работу со стальным тросом. Вставленная между прядями и повернутая на ребро, она позволяет легче пробивать ходовые пряди. В своем толстом конце свайки иногда имеют отверстие. Сквозь него продевается стропка, которая при работах на мачте или с толстым тросом, когда приходится с усилием вытаскивать свайку из-под пряди, надевается на руку. В зависимости от толщины троса меняется и размер свайки: чем толще трос, тем она больше. Некоторые свайки для стального троса имеют на конце канавку для прохода пряди троса при изготовлении сплесней и огонов.

Реже на складном ноже имелся специальный откидной ключ для такелажных скоб. Как и свайка, он может выполняться и в виде отдельного инструмента. Блоки и коренные концы снастей чаще всего крепятся к привинченным к палубе обушкам при помощи такелажных скоб. Скобы делаются из оцинкованного железа или бронзы, концы которой соединяются болтом с резьбой или гладким пальцем. Скобы являются важной деталью, применяемой на парусных судах в самых разнообразных вариантах и различных размеров. Закрепить снасть к рангоутному дереву или парусу можно и без такелажной скобы — с помощью морского узла. Но предпочтительнее это делать все же скобой.

Инструмент моряка

Ножи для моряков к концу XIX в. делились на несколько видов. Первый, более традиционный, особых изменений не претерпел. Внешне он напоминал скандинавский нож~ небольшая модель без ограничителя, в глубоких кожаных ножнах, с клинком «щучкой». Их широко производили в Великобритании, Швеции, Голландии и прочих морских державах. Именно такие ножи, производимые фирмой Фискарз на заре XX в., получили в России название «финских». В каталогах же они именовались «матросские ножи». Иногда в их ножны вставлялись дополнительные инструменты — свайка и ключ. Такими ножами пользовались и в XX в. рыбаки: на промысловый флот многие «ножевые» строгости, царившие на каботажном или военно-морском флоте, не распространялись.

Морякам ВМФ была предписана другая разновидность — нож складной со скругленным к концу клинка обушком. Именно на производстве такой продукции сосредоточились британские заводы в Шеффилде в начале XX в. На «армейской» модели такелажный ключ заменил более востребованный веком предмет- консервный нож. Свайку, правда, оставили — работу с узлами никто на флоте не отменял. За счет выполнения на конце центральной перегородки рукояти в конструкцию ножа удалось добавить еще один нужный предмет — отвертку.

Между этими двумя «полюсами» существовало множество иных моделей — нескладные со скругленным у острия клинком, с откидными предметами и без них, а также с разнообразными дополнительными инструментами, как откидными, так и отдельными, вставляемыми в специальные гнезда тех же ножен, что и нож.

Охотники на китов

На китобойном флоте получила распространение похожая модель ножа с одним клинком, отличавшаяся более скоромными размерами и слегка изогнутой рукоятью. Считается, что небольшие размеры и отсутствие антабки были призваны обеспечить удобство работы с гарпунным линем — канатом, скреплявшим гарпун и лодку. Острый наконечник гарпуна был сделан так, что избавиться от него, если он входил в тело животного, было очень сложно. К гарпуну прикрепляли тонкий прочный канат — линь. Загарпуненный кит таскал за собой лодку, пока не выбивался из сил. Изредка, правда, кит выходил победителем: повреждал вельбот, и линь обрезали, отпуская животное, уносящее в своем теле гарпун.

С обычного гарпуна китобои в XIX в. переключились на специальные ружья, позже превратившиеся в носовые гарпунные орудия. У убитого кита с помощью ножа сшивали рот, чтобы во время транспортировки он не открывался и не тормозил движение. Для этого китобои делали сквозные разрезы по краю верхней и нижней губы, а потом связывали через эти отверстия губы вместе. Нож использовался при закреплении кита буксировочными тросами, более толстыми, чем гарпунные лини. За с 1910 по 1979 годы в Мировом океане было добыто 2 миллиона 400 тысяч китов. Чтобы защитить их от полного уничтожения, с 1986 года китобойный промысел был прекращен, а ножи китобоев стали полузабытой диковинкой.

Под ружьем

Принятая в качестве штатной в Королевских ВМФ модель ножа быстро распространилась и на флотах иных стран. Во многом на это повлиял имидж «царицы морей», которая практически до середины XX в. определяла лицо «морской моды». Еще в XIX в. модель широко продавалась британскими фирмами из Шеффилда и Солсберри за рубеж и состояла на снабжении экипажей подавляющего большинства ВМФ морских стран. Наиболее известной является 3-предметная модель, состоявшая на снабжении стран НАТО и выпускавшаяся по британской лицензии для ВМФ Бельгии. Ее отличительной особенностью является массивная свайка, «британский» консервный нож и клинок с маркировкой «A.B.L.» и «Colasse» (основной контрактор), а также даты. Выступ на плашке с одного бока ножа выполнял роль отвертки, а на другом находилась антабка.

Примечательно, что «морская» модель со временем оказалась и у британских бойскаутов. Отец скаутского движения, отставной английский генерал Роберт Баден-Пауэлл, прекрасно понимал, каким важным стимулом для юношей является обладание собственным армейским ножом. Поэтому он сделал его обязательной деталью экипировки английского скаута еще в 1908 году. Благо, скругленная форма конца клинка выглядела неагрессивно и обеспечивала определенный уровень безопасности неискушенному юному горожанину, готовящемуся стать «настоящим разведчиком».

Сегодня прежнее вожделенное сокровище скаутов несколько девальвировалось. Юноши уже не очень интересуются ножиками, а их заботливые мамаши стремятся свести контакт своих чад с острыми клинками к минимуму. Да и законодательство «крепчает». Ныне в Великобритании любое лицо моложе 18 лет, желающее приобрести нож, должно не только привести с собой взрослого, но и иметь при себе заверенное письменное обоснование для приобретения ножа, выданное организацией скаутов или туристической секцией. На флоте, с переходом на новые формы комплектования судовых экипажей, былой запрет на модели с остриями давно утратил былую актуальность. Однако морской складной нож со скругленным клинком, единожды прописавшись на флоте, стал еще одним его непременным атрибутом.